4 сообщения от Киргизских СМИ
"Свои показания Шалва Чигиринский направил 21 апреля в Земельный суд Инсбрука (текст его показаний есть в распоряжении РБК; их подлинность подтвердил сам бизнесмен). В направленном в суд документе Чигиринский рассказывает о своем партнерстве с Батуриной и приводит свою версию событий"
- Батурина у него внаглую отжала парковку возле одного из зданий Москва-Сити на несколько машино-мест. А это десятки миллионов долларов! Просто так, без повода.
Взяла и отжала "это уже не твой зуб...".
Деньги вроде копеечные, мизерные, но это вопрос принципа. Шалва типа потерял лицо перед бандосами, что позволил себя ограбить, как лоха последнего. А Лужков с Батуриной реально в конце 1990х нюх потеряли.
Даже Ткачёв со своими братьями Цапками в Краснодарском Крае такого беспредела не творил...
Ответить на сообщение:
Re: <Без темы>
жирный курсив зачеркнуть подчеркнуть цитата смайлики
Ответить
Дефолт Регионов сегодня, 14:15 <Без темы>
Привет!
Я там тебе кучу сообщений посылал...
Ты не можешь, или не хочешь написать их на ветке?
Вот ещё одно, напиши, будь добр:
"Крепостных освободили гламное, а они сами возвращаются.. читал Пикуля про Сахалин: когда заключённых выпускают с каторги по прошествию срока, они вскоре возвращаются - там хоть кормили"
- На Колыме в 1970е годы я застал огромное количество бывших зэков.
Давным-давно вчистую реабилитированных и/или освобождённых просто по УДО или просто по отбытию, но на Родину не уехавших, хотя у большинства там квартиры, чуть ли не на Арбате, все блага, родители, жёны, дети...
И никто их не кормил, не обеспечивал, сами выживали по разному.
Просто эти благостные Северные Края влюбляют в себя человека навсегда, и ему становятся противны грязные, вонючие, подлые большие города и такие же люди в них.
Это примерно как альпинисты и горнолыжники - они все поголовно наркоманы неизлечимые (жить без Гор не могут физически).
Дефолт Регионов сегодня, 05:54 <Без темы>
А вот это специально для Берты.
Пусть не обижается на наш мужской шовинизм.
Женщина - всегда Берегиня, Хранительница Очага, все настоящие Мужчины любят и уважают Женщин.
Вот, например, как у индейцев общается младшая(!) сестра со старшим братом:
Джейми и Эуэсин думали, что заброшенный на столько недель дом встретит их запустением и холодом. Но что за чудеса — окна приветливо светятся! Ребята быстро оглядели двор — нет, ни нарт, ни собак не видать. Что же это значит? Ведь они уговорились, что не будут общаться с кри, пока Питъюк окончательно не выздоровеет. А кто ещё, кроме кри, мог зайти в их жилище?
Ответа долго ждать не пришлось. Собаки втащили сани со льда озера на берег, отрывисто залаяли — и тотчас дверь распахнулась. На пороге появилась девушка. В руке она держала керосиновый фонарь. Он освещал её миловидное лицо, и яркие отблески дрожали на её длинных чёрных волосах.
— Анджелина! — поразился Эуэсин. — Что ты здесь делаешь? Сейчас же уходи. Мы привезли Питъюка, он больной. Нам надо внести его в дом. Хватай свои вещи и уходи!
— Вносите его скорей, — спокойно ответила сестра. — В доме все готово. На плите горячий суп. И не командуй мной. Мама позволила мне приехать, и отец сам привёз меня сюда. Скорей несите Питъюка. Что вы стоите, будто к месту примёрзли?
Мальчики, изумлённые до немоты, покорно внесли Питъюка в дом.
Его переодели, уложили на койку, накормили горячим бульоном и, лишь когда он забылся тяжёлым, лихорадочным сном, приступили к Анджелине с расспросами. Она же мыла посуду, кипятила воду и не спешила отвечать: она чувствовала себя хозяйкой положения. Только когда Эуэсин перестал покрикивать на неё, как на маленькую, и взмолился — да объясни же наконец, что все это значит! — она с улыбкой обернулась к мальчикам и все им рассказала.
— Ты забыл, Эуэсин, а ведь когда я училась в школе при миссии, там была эта болезнь. Я тоже заболела, но скоро все прошло. Когда отец сказал, что вы везёте больного Питъюка, я спросила: а кто ж за ним будет ухаживать? И мама поняла. Отец согласился и сегодня утром привёз меня сюда. Хорошо, что я здесь. Поглядите-ка на себя! Медведь и тот выгнал бы вас из своей берлоги — от вас ужас как разит! Вот горячая вода, вот чистая одежда. Если хотите ночевать в доме, а не за дверью, с собаками, тогда мойтесь!
Народам Севера не знакома ложная стеснительность, и Эуэсин покорился неизбежному довольно кротко. В два счета скинул он с себя грязную одежду и, блаженно вздыхая, стал мыться обжигающе горячей водой.
Но Джейми вырос в городе, и он просто не мог последовать примеру Эуэсина. Под конец он взял бадью и пошёл в неотапливаемую пристройку, где хранилось все, чему не страшен мороз. Никто не сказал ему ни слова, когда он выходил на холод, но, когда он, окутанный горячим паром, весь дрожа, мылся в пристройке, из-за стены явственно донеслось хихиканье, и Джейми невольно покраснел от досады.
— Проклятая девчонка… — проворчал он, стараясь, однако, чтобы за стеной его не услышали. — Принесла её нелёгкая!
Но час спустя, когда он улёгся на свою койку чистый, в чистых трусах и рубашке, которые днём постирала Анджелина, злости поубавилось. А когда Анджелина принесла ему кружку кофе и взяла его мокасины, чтобы починить истёршиеся подошвы, он даже почти дружелюбно поблагодарил её.
Питъюк и в самом деле тяжко хворал, и долгий переезд в санях, конечно же, не пошёл ему на пользу. Жар держался у него ещё несколько дней. Все это время Анджелина ухаживала за ним на редкость заботливо и внимательно. А Джейми и Эуэсину она спуску не давала. Правда, она досыта кормила их, тщательно починила изорванную одежду, зато задавала такую работу, за которую без неё они нипочём бы не взялись. Им пришлось отскрести грязь со стен и пола. Она уговорила Джейми, и он целый день мастерил и прибивал новые полки, чтобы было где аккуратно уложить одежду и всякую утварь, раскиданную по всему дому. Она послала Эуэсина ставить капканы на кроликов: для больных нет ничего лучше кроличьего супа, объяснила она.
Да, Анджелина крепко забрала ребят в руки, она никогда не повышала голоса, никогда не командовала. Говорила всегда кротко, спокойно, с улыбкой — и, однако, оставалась непреклонной в своих требованиях. Джейми был совершенно сбит с толку. Почти все время он в душе негодовал — чего ради она им навязалась? — но в минуты, когда решался быть откровенным с самим собой, бывал благодарен ей за то, что она так заботится о Питъюке и этим облегчает бремя, которое иначе пришлось бы нести ему с Эуэсином вдвоём.
Анджелина строго спрашивала с мальчиков, но и старалась дать им отдохнуть и набраться сил после испытаний, которые выпали на их долю в становище чипеуэев. Стряпать и ходить за больным было ей не в новинку: она приучилась к этому и дома и в школе. Но в доме Макнейра она чувствовала себя хозяйкой и все хлопоты доставляли ей огромное удовольствие (хоть она и старалась его не выдать). Притом она, конечно, замечала, что Питъюк, чьи силы прибывали день ото дня, смотрит, как она хозяйничает, с нескрываемым восхищением.
Эуэсин очень быстро примирился с присутствием сестры. Он хорошо её знал и не хотел зря тратить время и силы на сражения с ней. Притом он понял, что она им здесь неоценимая помощница, втайне этому радовался и гордился ею.
Дефолт Регионов сегодня, 05:25 <Без темы>
Привет, напиши, пожалуйста:
Драматичнейшая история об эпидемии гриппа среди индейцев.
(И какие скотские меры принимают Власти Штата. А мы ещё на наши Власти и Собянина жалуемся...).
Три юноши: Сирота англо-шотландского происхождения, индеец племени Кри (это другое племя, живут недалеко) и эскимос (в предыдущем романе он спас им жизнь, тем самым закончив многовековую вражду между индейцами и эскимосами - он сын эскимоски и трагически погибшего охотника-ирландца) пытаются спасти это болеющее племя индейцев:
Чипеуэям нужны врачи и лекарства. Они очень тяжело болеют, и если мы не остановим эпидемию, она, пожалуй, охватит весь край. Так вот, слушайте! Когда я уеду, вы сгрузите мясо на лёд в полумиле от их стойбища. Там кое-кто ещё держится на ногах, они приедут за мясом. Вам подходить к чумам нельзя. Но уж если у этих несчастных все станет совсем худо, если все-таки придётся идти в их лагерь, туда пойдёт только Джейми. Один! Поняли?
…Спустя два дня Энгус отвёз последний груз мяса на стойбище чипеуэев. Попрощался с мальчиками и пустился в далёкий путь, почти за двести миль, — на ближайшую факторию. А оттуда ему, быть может, придётся проехать и ещё сто пятьдесят миль — до ближайшего крупного поселения.
Весь конец января и первую неделю февраля мальчики с помощью нескольких охотников-кри трудились в поте лица, добывали пропитание для больных чипеуэев. Они доставляли нарты с мясом, а другие кри возили к становищу дрова.
Но пища и топливо — это было ещё не все. Многие едоки оленины так ослабели, что уже не могли ни разжечь огонь, ни сварить еду. Слёг и вождь Деникази, и, хотя он ещё кое-как выползал из своего чума и отрубал куски сырого мороженого мяса, он тоже день ото дня слабел. С каждым днём среди островерхих, крытых шкурами чумов было заметно все меньше признаков жизни.
К концу первой недели февраля ребятам стало совсем невтерпёж. Они приняли решение, и в тот же вечер объявили его в чуме Альфонса Миуэсина на озере Танаут. Они молодые, здоровые, доказывали они Альфонсу, уж наверное они не умрут, даже если и заразятся от чипеуэев. Так что решено: они поедут в стойбище и будут ухаживать за погибающими чипеуэями. Не отпускать же туда Джейми одного, горячо доказывали Эуэсин и Питъюк. Спорить с этим было трудно: в одиночку там и в самом деле не справиться.
Альфонс и Мэри Миуэсин, в конце концов, с великой неохотой согласились.
— Мы будем каждый день привозить мясо и топливо, — сказал Алъфонс. — Пусть духи крепко держат ваши жизни в своих руках, дети мои.
На стойбище ребята застали невероятную грязь и запустение. Уже много недель ни у кого не хватало сил убирать чумы или хотя бы вынести мёртвых. Мальчики переходили из чума в чум и, подбадривая друг друга, делали свою тяжкую и страшную работу. От всего, что открывалось их глазам, лица у них каменели, их мутило, но решимость их не ослабевала. Чипеуэи — их друзья, а на севере ради друга человек готов на все.
Скоро они начали одерживать кое-какие победы в битве с болезнью. Гудящее пламя костров и крепкий мясной бульон прибавили сил тем чипеуэям, кто уже переболел и остался жив. К концу недели больше двух десятков мужчин и женщин перенесли кризис и стали выздоравливать, но почти столько же больных умерли.
У мальчиков совсем не оставалось времени на отдых. Всю ночь напролёт — а зимние ночи длинные — двое обходили чумы, поддерживали огонь в очагах, а третий, совсем уже без сил, сваливался и засыпал. И они думали только об одном: когда же наконец подоспеет помощь? День за днём они вглядывались вдаль: не появятся ли на другом берегу озера охотники Альфонса? Быть может, с ними приедут наконец Энгус Макнейр и доктор?
Однажды, в конце февраля, Альфонс пригнал на обычное место сани с едой и застал там одного Джейми. Как было условлено с самого начала, мальчик стоял поодаль, шагов за полсотни, и сразу видно было — он совсем измучен, вот-вот свалится в снег.
Альфонс поглядел на Джейми с испугом, но голос почти не выдал тревоги.
— А где остальные? — спросил он.
— Питъюк заболел, — ответил Джейми. — Эуэсин около него. Эуэсин здоров, и я тоже. Когда придёт помощь, Альфонс? Неужели от моего дяди все нет вестей?
Красивое бронзовое лицо Альфонса потемнело. Он протянул к мальчику руки, словно в досаде, что их разделяют эти пятьдесят шагов.
Ты сильный, Джейми, — сказал он. — Так вот, соберись с силами — у меня дурные вести.
— Энгус! — воскликнул Джейми. — Что с ним? Добрался он до Те-Паса?
— Он все сделал, как сказал, сын мой. Вчера вечером из Те-Паса приехал вестник из племени кри, его полиция послала. Он привёз тебе письмо от полиции и ещё одно известие. Когда Энгус добрался до озера Оленьего, Пенъятци и Мэдис лежали больные. Их палатка стояла в стороне от фактории, и никто к ним не подходил. Твой дядя начал за ними ухаживать. Мэдис выжил, а Пенъятци умер. В фактории Энгус помощи не нашёл и поехал дальше. Но болезнь уже сидела у него в лёгких. В Те-Паса он приехал больной. Его взяли в больницу и сперва думали — умрёт. Но он жив, сын мой, жив! И он послал тебе наказ через своих друзей кри. Вот что он велел тебе передать: «Скажите ему, пускай поступает как знает. Он показал себя мужчиной, а мужчина должен сам решать, как ему жить».
Альфонс замолчал и положил на снег плотный конверт. Потом отошёл подальше, а Джейми подбежал, схватил конверт, вскрыл и прочёл:
«Те-Пас, провинция Манитоба. 18 февраля.
Джейми Макнейру. Озеро Макнейр, провинция Манитоба
Уважаемый сэр!
1. Должен сообщить Вам, что Ваш дядя, Энгус Макнейр, положен в больницу в Те-Пасе, у него двустороннее воспаление лёгких с серьёзными осложнениями. По мнению врачей, он пролежит ещё много недель, и если вообще сможет вернуться на Север, то не раньше чем через несколько месяцев.
2. Поскольку у него нет средств, его положили в палату для неимущих пациентов.
3. Как нам известно, мистер Макнейр Ваш опекун. Поскольку он сейчас не в состоянии о Вас заботиться, мне предложено довести до Вашего сведения, что Вам надлежит возможно скорее явиться в Виннипег, в отдел попечительства о несовершеннолетних.
4. Тем самым Вам надлежит приехать в Те-Пас с подателем сего письма, констеблем Питером Моуисти. Вышеназванный отдел оплатит Ваш железнодорожный билет до Виннипега.
5. Сообщите, пожалуйста, вождям Деникази и Миуэсину, что управление по делам индейцев обсуждало вопрос об эпидемии и постарается, когда позволят обстоятельства, послать к ним врача.
3. АНДЖЕЛИНА
Джейми дочитал письмо, и его обуяли возмущение и ярость. Кровь отлила от его лица и взгляд стал суровым.
— Ты только послушай, Альфонс! — с горечью воскликнул он и прочёл письмо вслух.
Глаза вождя тоже загорелись гневом.
— Значит, пришлют доктора, когда позволят обстоятельства! — сказал он. — Ну, тогда он увидит много могил, лечить будет уже некого. А ты как решил? Что будешь делать, сын мой?
— Останусь здесь! — с жаром воскликнул Джейми. — Скажи констеблю Моуисти, я буду в чуме Деникази, там пятеро больных чипеуэев. Хочет меня забрать — пускай приходит туда.
— Не горячись, сын мой. Питер Моуисти сам из племени кри. Его не надо бояться. Захочешь, он уедет на юг без тебя. Но только подумай как следует. Сдаётся мне, полиция пошлёт за тобой ещё кого-нибудь.
— Тут ещё о многом надо подумать, — уже спокойнее ответил Джейми. — Они обращаются с Энгусом как с нищим. Я должен добыть денег, чтобы позаботиться о нем: вдруг он ещё долго проболеет. В сиротском доме я ничем не смогу ему помочь, а ведь если я поеду в Те-Пас, меня уж наверно засадят в сиротский дом. А если останусь здесь, буду промышлять пушного зверя, и… и потом, есть ещё сокровища викинга! За них наверняка дадут кучу денег. И мы все равно пойдём за ними на Север! Это самый лучший выход, Альфонс!
Альфонс подошёл ближе, задумчиво кивнул:
— Пожалуй, ты прав, сын мой. Но помни, ты ведь белый. Значит, белые так легко тебя не отпустят. Не забывай, они твой народ.
Джейми сжал кулаки, скомкал письмо, бросил его на лёд. И сказал с горьким вызовом:
— Мой народ? Ну, нет! Вы тут можете умирать, а они пальцем о палец не ударят. Нет, Альфонс, это не мой народ!
Альфонс искусно перевёл разговор.
— Тебе самому решать, — сказал он. — Дядя написал, чтоб ты сам решал, как тебе поступить. Но вот что: если едоки оленины могут теперь обойтись без вас, лучше бы перевезти Питъюка в вашу хижину — там его легче будет выходить.
Упоминание о Питъюке сразу остудило гнев Джейми:
— Да, правильно. Чипеуэи теперь обойдутся и без нас, лишь бы вы привозили им мясо и топливо. А Питъюк совсем больной.
На другое утро, когда Джейми и Эуэсин запрягали собак в нарты, из своего чума вышел вождь Деникази. Он был ещё слаб, но не сгибался под холодным ветром. Молча смотрел он, как друзья осторожно положили Питъюка, который от жара почти потерял сознание, на нарты Эуэсина и укутали оленьими шкурами. Только после этого Деникази кашлянул, чтобы привлечь их внимание, и, даже не глядя на них, пробормотал несколько слов.
— Что он сказал? — спросил Джейми: он не понимал языка чипеуэев.
— Сказал: мы будем здесь, — перевёл Эуэсин.
— Вот так благодарственная речь за все наши заботы!
Эуэсин пронзительно взглянул на друга, и его всегда мягкий голос зазвучал сурово:
— Иногда мне кажется, ты совсем нас не знаешь, Джейми. Зачем нужны длинные речи? Что значат слова Деникази? Что пока в краю этом есть чипеуэи, у нас всегда будут друзья. Разве этого мало?
Джейми смущённо вертел в руках постромку.
— Прости, Эуэсин, — пробормотал он. — Скажи ему, что мы рады были помочь.
— А зачем говорить, Джейми? Он и так знает. Поехали.
Вот текст книги:
https://knijky.ru/books/proklyatie-mogily-vikin...
А вот аудио:
Все книги из цикла Джейме и Эуэсин:
1. В стране снежных бурь
https://m.knigavuhe.org/book/v-strane-snezhnykh...
2. Проклятие могилы викинга
https://m.knigavuhe.org/book/prokljatie-mogily-...
