Писательская ветка !!!

Ф. Тютчев.
Ночное небо так угрюмо,

Заволокло со всех сторон.

То не угроза и не дума,

То вялый, безотрадный сон.

Одни зарницы огневые,

Воспламеняясь чередой,

Как демоны глухонемые,

Ведут беседу меж собой.



Как по условленному знаку,

Вдруг неба вспыхнет полоса,

И быстро выступят из мраку

Поля и дальние леса.

И вот опять все потемнело,

Все стихло в чуткой темноте –

Как бы таинственное дело

Решалось там – на высоте.

Сердце-птица
Блатник Михаил Михайлович
Вот снова мягок свет и матов
янтарным на пол лёг квадратом:
- Не ты ль, звезда моя, не ты ли?
Восторгом дух перехватило.
В груди забилось сердце-птица,
что так давно к тебе стремится.
Внимая музыке не здешней
из темноты рвалось кромешной,
рвалось на волю сердце-птица.
Но нет! Крепка его темница.
Оно поранилось, ослепло
и скоро станет горсткой пепла.

Просьба грузинского младенца

Уложи меня в кроватку,
Расскажи мне на ночь сказку:
Как в стальных объятьях Дэва
Задыхалась красна дева,
И как витязь Амирани
Вызволял свою Родами.
Расскажи, как царь Иракли
Спас любезну сердцу Картли,
Как Рачинский Эристави
Всем царям подножки ставил.

автор Виталий Волин

сочинил всего две строчки я пока, но дело к ночи,
там, как встретимся с тобой, подарю сонет я свой

И любовное томленье, я, в глазах твоих ловлю,
И, с восторгом упоенья, говорю:-"Я Вас люблю!"

разрешение дали, ставлю

Первым легким дуновеньем, ветерок повеял вдруг.
Был один, в саду весеннем, и увидел двух подруг:
В легком платье, бирюзовом, дама, статная, была,
На меня глядит сурово, вслед за ней, подруга шла

В платье темного пурпура, закружилась голова,
Поражен стрелой Амура, на нее гляжу едва.
Что за дивное созданье, волшебство зеленых глаз
Все секреты мирозданья затмевает в этот час.

Белоснежным перламутром светит вишня вдоль дорог,
Я, еще сегодня утром, был избавлен от тревог.
-"Взяли в плен меня, без боя, улетучился покой,
Очарован красотою и теперь я пленник твой."

Мне она смотрела в очи и молчала. Я сказал:
-"Буду ждать, Вас, хоть до ночи, возвращайтесь, иль пропал."
Упорхнула птичка, быстро, за подружкою, смеясь,
Только деньги из мониста, на ходу, упали в грязь.

Вечер, сумрак, под луною, ты навстречу мне идешь,
И, небесною мечтою, мне надежду оживешь,
И любовное томленье, я, в глазах твоих ловлю,
И, с восторгом упоенья, говорю:-"Я, Вас, люблю!"

Эмиль Верхарн
УТРОМ

О изумленный край: раздвинувшийся лес,
Лужайка, вся в росе, играет ясным ликом,
И два больших пруда в пейзаже полудиком —
Как поцелуй двойной восторженных небес!..

И мох как рыжий мех, и вся в плодах лещина,
И свесил старый бук узор своей листвы,
И молния стрижей касается травы,
И словно молоком заполнена лощина.

И щебнем золотым сверкавшая вода
Становится опять сияющим зерцалом,
Где только свет и тень и, как большое в малом,
Проходит иногда белесых туч гряда.

И утро в этот час внимать любви готово,
И жизнь в тиши вещей божественно чиста,
И кажется, вот-вот багряного листа
Чуть задрожат уста — и народится Слово!

Новый день, один тружусь, справлюсь в общем, ну и пусть.
https://www.youtube.com/watch?v=GdPNlfcbric

Доброго дня Писательская веточка! Здравствуй, Волчик и Все!

Разговор Иешуа с Понтием Пилатом
Сергей Шильниковский
(По мотивам романа М.А. Булгакова "Мастер и Маргарита")
с комментариями
http://www.proza.ru/2010/07/21/171

Здравствуй Дымочка! Нашел шутейное (И. Царев)
C высоты своего этажа


Не греми рукомойником, Понтий, не надо понтов –

все и так догадались, что ты ничего не решаешь.
Ты и светлое имя жуешь, как морского ежа ешь,
потому что всецело поверить в него не готов.

Не сердись, прокуратор, но что есть земные силки?
Неужели ты веришь в их силу? Эх ты, сочинитель…
Не тобой были в небе увязаны тысячи нитей –
не во власти твоей, игемон, и рубить узелки.

Ни светила с тобой не сверяют свой ход, ни часы.
Что короны земные? Ничто, если всякое просо
тянет к свету ладони свои без монаршего спроса,
и царём над царями возносится плотничий сын…

Но, к чему это я? С высоты своего этажа,
сквозь окно, что забито гвоздями и неотворимо,
я смотрю на осенние профили Третьего Рима,
на зонты и авоськи сутулых его горожан.

Слева рынок, а справа Вараввы табачный лоток
(несмотря на века, хорошо сохранился разбойник!)
У меня за стеной (или в небе?) гремит рукомойник,
и вода убегает, как время, в заиленный сток

Заходите! Места хватитЪ фсем
http://savepic.net/10209840.gif
Дождь
(И.Ц.)

Над полынной бирюзой,

Над деревнею,
Чистой божьею слезой,

Песней древнею,
С чёрных крыш смывая ложь,

Тьму окольную,
Возрождая в душах дрожь

Колокольную,
Босиком издалека

В белом рубище,
Согревая облака

Сердцем любящим,
Прозревая мир рукой,

Звонким посохом,
Дождь слепой шёл над рекой,

Аки посуху.

Начинаем новый день,
И не ищем вечных тем,
Только деньги, только МАНИ.
Их хватай, но всеж обманут.
https://www.youtube.com/watch?v=KR2rqPCKIOY&ind...

Посвящение к сборнику Горы и ущелья

Н. Гумилев


Люблю я чудный горный вид,

Остроконечные вершины,

Где каждый лишний шаг грозит

Несвоевременной кончиной.


Люблю над пропастью глухой

Простором дали любоваться

Или неверною тропой

Всё выше-выше подниматься.



В горах мне люб и Божий свет,

Но люб и смерти миг единый!

Не заманить меня вам, нет,

В пустые, скучные долины.



После победы



Солнце катится, кудри мои золотя,

Я срываю цветы, с ветерком говорю.

Почему же не счастлив я, словно дитя,

Почему не спокоен, подобно царю?



На испытанном луке дрожит тетива,

И все шепчет, и шепчет сверкающий меч.

Он, безумный, еще не забыл острова,

Голубые моря нескончаемых сеч.



Для кого же теперь вы готовите смерть,

Сильный меч и далеко-стреляющий лук?

Иль не знаете вы: завоевана твердь,

К нам склонилась земля, как союзник и друг;



Все моря целовали мои корабли,

Мы почтили сраженьями все берега.

Неужели за гранью широкой земли

И за гранью небес вы узнали врага?



После смерти



Я уйду, убегу от тоски,

Я назад ни за что не взгляну,

Но сжимая руками виски,

Я лицом упаду в тишину.



И пойду в голубые сады

Между ласковых серых равнин,

Чтобы рвать золотые проды,

Потаенные сказки глубин.



Гибких трав вечереющий шелк

И второе мое бытие…

Да, сюда не прокрадется волк,

Там вцепившийся в горло мое.



Я пойду и присяду, устав,

Под уютный задумчивый куст,

И не двинется призрачность трав,

Горизонт будет нежен и пуст.



Пронесутся века, не года,

Но и здесь я печаль сохраню,

И я буду бояться всегда

Возвращенья к жестокому дню.



После стольких лет…



После стольких лет

Я пришел назад,

Но изгнанник я,

И за мной следят.



Я ждала тебя

Столько долгих лет,

Для любви моей

Расстоянья нет.



В стороне чужой

Жизнь прошла моя.

Как украли жизнь,

Не заметил я.



Жизнь моя была

Сладостною мне.

Я ждала тебя,

Видела во сне.



Смерть в дому моем

И в дому твоем.

Ничего, что смерть,

Если мы вдвоем.



Потомки Каина



Он не солгал нам, дух печально-строгий,

Принявший имя утренней звезды,

Когда сказал: «Не бойтесь вышней мзды,

Вкусите плод и будете, как боги».



Для юношей открылись все дороги,

Для старцев — все запретные труды,

Для девушек — янтарные плоды

И белые, как снег, единороги.



Но почему мы клонимся без сил,

Нам кажется, что Кто-то нас забыл,

Нам ясен ужас древнего соблазна,



Когда случайно чья-нибудь рука

Две жердочки, две травки, два древка

Соединит на миг крестообразно?

Когда ты говоришь, что любишь (перевод Ольга {Sad Angel} Байбарак из Киева),

В звенящей тишине
Я слышу голос твой, и вдруг
Теряю равновесие, оживает мечта ...

Наши души соприкасаются, и от твоих слов,
Отголосков этого единения, замирает сердце -
Так удивительно…
Что же со мной происходит?
В такие минуты я не могу пошевелиться,
В такие минуты мне трудно дышать ...

Когда ты говоришь, что любишь,
Все вокруг исчезает, и что-то замирает внутри...
Когда ты говоришь, что любишь,
Существуем только я и ты...
https://www.youtube.com/watch?v=zS3MIWuMRhQ

https://www.youtube.com/watch?v=CeuePT4O-Es
Лидия Клемент - душа города над вольной Невой. Всего 26 лет жизни...Певица рано умерла из-за меланомы, похожей на родинку. На ее могиле на Богоявленском кладбище - памятник, образно выражающий разбивающуюся пластинку.

Под ярмом

К.Бальмонт

Как под ярмом быки влекут тяжелый воз,

И оставляют след продольностью колес,

Так наши помыслы, намеренья, деянья

За нами тянутся, готовя горечь слез,

И боль, и ужасы, и пламя покаянья,-

Они накопятся, и, рухнув, как утес,

Глухими гулами ворвутся к нам в сознанье,

Как крик раскаянья, как вопль воспоминанья.



1929

Поединок



Долго я лежу на льду зеркальном,

Меряю терпением своим,

Что сильнее в сне многострадальном,

Мой ли жар иль холод-нелюдим.



Льдяный холод ночи предполярной,

Острый ветер, бьющий снежной мглой.

Но, как душный дух избы угарной,

Я упрям и весь в мечте былой.



Думаю на льду о том горенье,

Что зажгло меня в веках костром,

Выявилось в страсти, в звонком пенье,

Сделало напев мой серебром.



Велика пустыня ледяная,

Никого со мною в зорком сне.

Только там, средь звезд, одна, родная,

Говорит со мною в вышине.



Та звезда, что двигаться не хочет,

Предоставя всем свершать круги,

В поединке мне победу прочит

И велит мне: «Сердце сбереги».



И, внимая тайным алым пляскам,

Что во мне свершаются внутри,

К синим льдам, как в царстве топей вязком,

Пригвожден, хоть стыну, жду зари.



Ходит ветер. Холит вьюгу, лютый.

Льды хрустят. Но вышний воздух тих.

Я считаю годы и минуты

И звезде слагаю мерный стих.

10 сентября 1922