Сургутнефтегаз (SNGS)

ну да ну да " сознался"

«У меня нет никаких сомнений, — вспоминал потом академик Борис Петровский, — что во время допросов в 1938 году Королеву сломали челюсти. Это обстоятельство и заставило нас сделать ему трахеотомию». Королева, у которого оказался рак, операция не спасла. Сам генеральный конструктор о пытках на Лубянке никогда никому не говорил.

Об этом не знала даже супруга Королева, Нина Ивановна. Она лишь припоминала, что Сергей Павлович действительно не мог широко открывать рот. И всегда очень нервничал перед визитом к зубному врачу. Зато кое-что поведал Валентин Петрович Глушко, еще один пионер ракетной техники, основоположник советского ракетного двигателестроения. В 1938 году Глушко — тогда ведущий специалист Реактивного научно-исследовательского института (РНИИ) — проходил по одному делу со своим сослуживцем Королевым.
А уж эту «царицу доказательств» на Лубянке насобачились извлекать почти из любого «клиента». Как? Об этом самое время привести свидетельство В. Глушко. После первого же допроса его поставили на конвейер: это когда подследственный сутками не ест не пьет, а стоит перед следователями, которые сменяются. Во время мученического стояния будущего академика, дважды Героя Социалистического Труда били в пах, плевали ему в лицо, пускали в ход хранящийся в следственных столах различный пыточный инвентарь: куски резиновых шлангов с металлической начинкой, плетенки из кабеля со свинцовой оплеткой, бутылочные пробки с иголками, вставленными внутрь так, что они выходили наружу на два-три миллиметра. Чем конкретно из этого наборчика «угощали» С. Королева, не суть важно. Достаточно и того, что уже на первом допросе утром 28 июня 1938 года следователь Шестаков обозвал будущего генерального конструктора фашистским и, поставив на конвейер, в две руки с Быковым подверг мордобою. Два года спустя, 13 июня 1940 года, сам Королев в своем письме Сталину крайне сдержанно описал это: «Шестаков и Быков подвергли меня физическим репрессиям и издевательствам». В чем подследственный должен был сознаться, 28-летний лейтенант Шестаков уже знал. За полгода до этого ему пришлось крепко повозиться с Лангемаком: тот упорно отказывался признать себя хоть в чем-то виновным. Только на двенадцатый день, уже теряющий связь событий и временами впадающий в состояние динамического беспамятства, Лангемак подписал заявление. В нем он «чистосердечно» признавался, что «в 1934 году был вовлечен Клейменовым в подпольную антисоветскую организацию, в боевой состав которой, в частности, входили инженеры Глушко и Королев». Ну а дальше «все вместе стали вредить, срывать сроки разработок нового вида вооружения, в частности тормозили сдачу реактивных снарядов, стартовых ускорителей, двигателей с жидким кислородом, которыми занимался Глушко», и т д. и т п.

Суд над Клейменовым и Лангемаком в январе 1938 года длился от силы минут 15 — 20. Сразу же после вынесения приговора обоих доставили в «мастерскую» лубянских палачей в Варсонофьевском переулке, завалили выстрелом в затылок и безымянно заровняли в общей могиле на спецобъекте НКВД «Коммунарка» (Калужское шоссе). Суд над Королевым тоже уложился в четверть часа. 27 сентября 1938 года Военная коллегия Верховного суда под председательством армвоенюриста Ульриха приговорила надежду отечественного ракетостроения к 10 годам тюрьмы. Как скоро выяснилось, только для почина. Через два года скитаний по пересылкам — от Москвы до бухты Нагаево и обратно — дело Королева по решению пленума Верховного суда СССР передали на новое рассмотрение. В итоге следующие восемь лет ему назначили провести на самых тяжких лагерных работах.

Дочь великого Королева о том, что ее отец - "враг народа", узнала в четыре года. Ее товарищи по играм во двроре - мальчик Алик и девочки-подружки - отказались с ней играть. Алик ей сказал:

- Мне мама не разрешает. Твой папа арестован.

А девочка думала, что ее папа летчик, и он, как сказала мама, улетел в командировку. Спустя годы все об аресте отца Наталья Сергеевна узнала от мамы и бабушки. Все было как у всех. Мама пришла с работы и сказала Сергею Павловичу о том, что у их подъезда стоят два подозрительных мужчины в форме.

- Это, наверное, за мной, - просто ответил жене Королев. К тому времени арестовали все руководство НИИ, где он работал. Сергей Павлович понимал: он - следующий. - Я сегодня продал облигации и купил пластинку. Давай, послушаем.
Юлия Пашаева: В детдоме нас строили и стыдили при всех

Они включили патефон. Пластика на 78 оборотов. На одной стороне - русская народная песня "Метелица", на другой - "Во поле береза стояла". Дочь была на даче у бабушки, они, не зажигая света, ужинали, потом сидели и слушали музыку.

В полдвенадцатого ночи раздался стук в дверь. Вошли двое. Те самые "подозрительные" из НКВД. Обыск шел до половины шестого утра. А Королев и его жена, держа друг друга за руку, молча сидели на диване.

Сергея Королева арестовали. 27 сентября 1938 года он был осужден "за вредительство" военной коллегией Верховного Суда СССР и приговорен к десяти годам лагерей. Потом были Бутырская тюрьма в Москве, пересыльная тюрьма в Новочеркасске. В 1939 году его этапировали на Колыму, где на золотом прииске Мальдяк Западного горнопромышленного управления гений науки о космосе был занят на "общих работах" - разнорабочим.

из воспоминаний дочери -Спустя годы дочь узнает страшную вещь: живым Сергей Королев остался случайно. Он почти сразу на золотых рудниках заболел цингой. Для "политических" это означало медленную смерть: они не хотели есть, у них не было сил работать. Их просто "забывали". "Забыли" и Королева. Его случайно в тряпье, которое должны были сжечь, полуживого, обнаружил уголовный авторитет и бригадир лагеря Усачев - бывший подчиненный Сергея Королева по одному из НИИ в Воронеже.

- Меня спасли уголовники, - не раз говорил Королев.

Усачев дал "авторитетное" распоряжение - в лазарет. Чем, кстати, нарушил негласную норму: уголовники у "политических" отбирали "пайку", теплые вещи, а тут такое…

https://rg.ru/2017/12/18/sergej-korolev-menia-s...