Питер!!!! Куда вы пропали?.....так резко..никого не предупредили..... Может у вас что случилось?..не дай бог!!! Здоровья Вам , здоровья...!!!! Вас на Вашей Веточке очень не хватает..)))) Удачи Вам!!!
Ничто так не ожесточает, как несправедливость, ничто не может заронить в сердце столько горечи и ненависти. Бертолен казался Аполлине неправым, Аполлина казалась Бертолену виновной, весь свет признал бы за ней вину. Достаточно несчастного стечения обстоятельств, чтобы любой невинный сделался виноватым. Люди настолько недальновидны, что в основе их суждений лежит лишь видимое, возможное. Преступления похожи на туго набитые тюки: судья определяет содержимое по обертке, а когда своим приговором он бракует его, запрещает к употреблению и велит бросить в море, – тюк этот при падении разбивается о скалу. Тогда все, что было скрыто, всплывает на поверхность воды и предстает в ярком свете; вздорность суда становится явной и вызывает горькую насмешку толпы, после чего судья закутывается в свою тогу и возвещает с потешной важностью жреца: я непогрешим!
Снедаемая смертельным горем, Аполлина постепенно худела и таяла день ото дня. Еще несколько месяцев тому назад такая красивая, теперь же осунувшаяся, изможденная, она выходила только, когда становилось совсем темно, как привидение, дабы избежать косых взглядов. Соседи почли бы ее мертвой, если бы время от времени она не бренчала на расстроенном рояле, заменявшем ей стол, жалком осколке былой роскоши. Им даже запомнились две строфы, которые заунывно напевала Аполлина и которые, должно быть, особенно ей полюбились: Палач, остановись, не требуй Раскаянья: я смерть приму! Проклятье вам, земля и небо! Проклятье богу самому! Иль лучше пытка, до предела, До исступленья. Легче мне: Покамест содрогалось тело, Я душу отдал Сатане!.. Строфы эти свидетельствуют об образе мыслей Аполлины и о том, что страдание и скорбь могут сломить чистейшую душу; кроткая, добрая, благочестивая, любящая, доверчивая, набожная, она теперь затаила горечь в сердце и яд на губах. Она возненавидела все, даже творца, от веры в которого она отреклась. Она мстила богу тем, что оставила его так же, как он оставил ее. Тому, с кем судьба так жестоко обошлась, остается только дьявольская усмешка на искривленных презрением губах, все сущее внушает ему жалость и вызывает в нем отвращение; чем предмет священнее и выше, чем более всеми чтим, тем большую радость черпает он в его унижении и попрании. В богохульстве страдалец находит какое—то горькое сладострастие... («IV Моисей, из вод спасенных»)
——————————————————————
И каждый раз,глядя на эту скуку, На эту даль,которая гнетет. Я сам себе протягиваю руку. Душа скорбит,душа моя поет.
Стихи,стихи о чем-то говорили. Я молод был,я плакал и стонал. Миры мои меня давно забыли. Чердак зачем-то вечно вспоминал...
А ты поэт.А ты хотел прозренья. Свободы вечной,вечной...навека. Пускай горят твои стихотворенья. Не суй мне руку,не нужна рука.
А я хотел поэтом быть усталым. Бродить по этим улицам один. Слагать стихи дождям каким-то алым. Слагать стихи,про снег или про дым.
Но каждый раз,слагая строчки эти, Я попадал в какое-то дерьмо. Ведь говорят,поэты- это дети. А я гляжу с насмешкою в трюмо.
Успеха ждать и ждать продаж глумливых. Издатель сволочь заплатить забыл. И проституток этих некрасивых, Один лишь ты...любил,любил,любил.
Один лишь ты.А надо пить немного. А надо незаметно отблевать. Вот эта ****ь,с мордяшкой носорога, Пришла к тебе...чтоб где-нибудь поспать.
И каждый раз чего-то забывая. Ты вспоминал ее разбитый рот. Она умрет,тогда под шепот мая. Она умрет...она меня там ждет.
А я мечтал быть самым разудалым. Чтобы журналы бились за меня. А мой чердак сегодня будет старым. Уже давно без света и огня.
Опять,опять мои воспоминанья. Моя тоска и мой усталый свет. Мои в ночи шепнули мирозданья. Привет поэт,потом,прощай поэт... —————————————————————
Ты птица вольная, мой бард! Твоя такая Судьба – часами петь средь зелени и вод; Так аист медленно по берегу шагает И славит радостно закат или восход. Ты птица вольная, мой бард! Тебе ли нрав свой Упрямый изменять, уединенья друг? Чужда тебе корысть, и все твое богатство — В лохмотьях плащ, кинжал[29] да тишина вокруг. Теперь поэт не тот – угодливый и сладкий, Всегда во фраке он; он – щеголь завитой, Он – попка, баловень господ богатых, падкий Трещать без умолку из клетки золотой. Откормлен и чванлив, над выдуманным горем Он щедро слезы льет, отведавши гуся; Как шпагою, зонтом он потрясает в споре И призывает смерть, лекарства припася. Дворцы и выезды, красотки, карнавалы Одышливо ползут в его тяжелый стих. Ему ли к беднякам заглядывать в подвалы? Он словом бархатным бесстыдно хлещет их. Слепцы, одумайтесь, кичиться погодите; Вкушайте радости, твердя, что мир хорош, Но вирши хилые в ливреи не рядите — Мы стерпим нищету, но мы отвергнем ложь! Смелей будь, ложных солнц остерегайся света, И сколько б на пути ни выпало тягот, Умей их пережить – они нужны поэту, Он только в бедности свободу познает! Я умереть хотел, и даже не однажды, И счастлив был тогда, теперь же, признаюсь, Мне ненавистна смерть; я жалок, я боюсь Во тьме ее шагов. И зол: я крови жажду.
—————————————————————————
Дина, красавица-еврейка Лион
Читатель мой, пойми, я не преувеличил Сей дивной красоты, сих строгих черт величья. Была ль она такой иль чудилась глазам? Не все ли мне равно, обман ли просветленный Иль истина любовь как алгебры законы И доказательства, – коль ощущаешь сам, Что счастлив, счастлив, веря…
Питер!!!! Куда вы пропали?.....так резко..никого не предупредили..... Может у вас что случилось?..не дай бог!!! Здоровья Вам , здоровья...!!!! Вас на Вашей Веточке очень не хватает..)))) Удачи Вам!!!
С 23 февраля поздравляем тебя и желаем, Пусть для тебя сегодня удача на саксофоне играет. И от этой мелодии у тебя все забурлило, А счастье с радостью тебя волною накрыло. Будь веселым и спешным, Добрым, ласковым, простым. Мужественным и сильным будь, Не бойся подставить для защиты свою грудь.
Объясните, добрый доктор, расскажите, умный лекарь, понимаю, можно много запретить или забрать, но зачем у человека отнимают человека, чтобы жизнь у человека стала чёрной, как дыра?
Ну возьмите, что хотите, вот вам кровь моя из вены, вот вам нервная система, потерявшая покой, но зачем же непременно нужно то, что неразменно, но зачем вбивать нас в землю беспросветною тоской?
У меня больные думы, юмор был, но где тот юмор, я бегу от глаз безумных, что преследуют меня, вопрошая: где мы, кто мы, почему опять бездомны, почему в ночах бездонных нам никто не даст огня?..
Это всё необъяснимо, мало света, много дыма, и на всё своя причина, и опять замкнулся круг. Много холода и снега, кромка льда, сухая ветка, это я, осколок века, здесь качаюсь на ветру.(С)
Кот валялся на диване, внимательно глядел на десятидюймовый планшет, который лежал перед ним на подушке, и ловко пролистывал лапкой страницы в текстовом редакторе. Его рот и зрачки шевелились. Он что?то читал и тихонько мурлыкал сам с собой.
– А ведь круто вышло! – проговорил кот. – Пожалуй, самая лучшая моя работа. С одной стороны – нехорошо хвастаться, а с другой – какой же я молодец!
Он еще раз провел лапкой по экрану гаджета. Книга закрылась, и кот довольно посмотрел на красочную обложку. Его морда, и без того толстая, расплылась в довольной улыбке, пухлые мохнатые щечки надулись, как шарики.
На обложке электронного тома прямо под названием «Котнепинг: помеченная территория» был изображен несчастный толстый кот с грустным и потерянным выражением морды. У этого увальня украли невесту прямо со свадьбы. Реальный обитатель подвала был очень похож на него, такой же черный, с белым пятнышком на груди, разве что чуть?чуть стройнее. На рисунке он бесстрашно прыгал с крыши, растопырив когти, а сзади испуганно прикрывала лапками глаза миленькая белая кошечка. Сверху красовалось название серии: «Котектив», а снизу было помещено разъяснение: «Детектив, где кошки умнее людей».
– Молодец, Ричи! – сказал кот, обращаясь к самому себе, и улыбнулся еще шире. – Хорошее было дело, и ты с честью его распутал. Интересная получилась история....Он выключил планшет, отпихнул его лапой в сторону и спрыгнул в свою коробку. Кот знал, что его двуногий вернется не скоро. Сейчас можно было подремать, насладиться одиночеством и собственными мыслями.
Прошлое его дело, о котором и шла речь в детективном романе «Котнепинг», Ричи раскрыл блестяще. Так что не грех было вспомнить все интересные подробности.
Все началось со странного инцидента. Пожилой богатый кот Байрам, отвечавший за антимышиную безопасность в колбасном магазине, решил жениться. Его невесту украли прямо со свадьбы! Да, сперва это выглядело как забава. Ведущий объявил идиотский конкурс специально для родных Байрама, прибывших из своих колхозов. Уже потом оказалось, что Мурчеллу похитили по?настоящему.
Безутешная подруга пропавшей, красавица Пэгги, приняла решение нанять лучшего котектива города, самого Ричи. Вместе они шли по следам предполагаемых похитителей, побывали в жуткой лаборатории биохимии крови и на ужасном полузаброшенном птичьем рынке, лишь бы вернуть несчастную кошечку жутко страдавшему жениху.
Приключения, опасность, невыносимый ужас, кураж и отвага. А еще много?много любви, страсти и странных поворотов сюжета от светлого к темному, от горячего к ледяному. От жизни к смерти Дело было закончено совсем не так, как хотелось бы котективу. Даже найденная Мурчелла – а нашли ее вовсе не там, где ожидали, и похитителем оказался совсем не тот, кого подозревали, – принесла в итоге не счастье от закрытого дела, а усталость и разочарование от того, что так несправедливо устроен мир. При этих мыслях Ричи горько хмыкнул. Он был уже не юный котенок и все, конечно, прекрасно понимал. Но каждый раз, когда сыщик был абсолютно уверен в том, что все ясно, касалось ли это самок, двуногих, несправедливости, царящей в мире, судьба обязательно преподносила ему самый невероятный сюрприз.
После этого котективу приходилось все переосмысливать заново. Кто ты, зачем и что такое эта чертова любовь, если она вообще есть?
Хорошо хоть, что коты не такие, как люди, для которых это чувство превращается в какое?то мистическое, волшебное понятие. Особенно когда им, как хозяину Ричи, переваливает за тридцать лет. Страшные на первый нюх годы, но когда ты понимаешь, что это равняется примерно трем кошачьим, то вроде немного успокаиваешься. Вот люди и начинают метаться, заниматься какой?то беспросветной дичью. Со стороны на них очень смешно смотреть. Они гоняются за самками, как за мышонком в голодный год, стелятся пред ними, открывают сердце, а потом удивляются, что его разбивают.
Впрочем, не стоит смеяться над людьми. Ричи совсем недавно и сам в который раз потерял голову при виде красивой кошки. Тем печальнее было осознание того, что он и так прекрасно знал. В этом жестоком мире доверять нельзя никому. Особенно самкам.... Но вот двуногий, который, собственно, и написал этот детектив про любимого кота – не без его помощи, разумеется, – пришел в себя после фантастического падения. Еще недавно у него был роскошный дом, любимая семья, а сам он работал креативным директором крупного рекламного агентства на этой самой дизайн?фабрике «Бумага», в творческом цехе под названием «Обои». А потом раз – и ничего не стало, ни семьи, ни работы. Только кот и серый чемодан на колесиках, куда уместились все вещи.
Он начал суматошно метаться в поисках работы и жилья и, как ни странно, сразу же нашел и то и другое. Директор дизайн?фабрики предложил ему перекантоваться первое время в подвальчике цеха «Картон» и подработать ночным сторожем. И кота, и двуногого это устроило. Оба решили использовать шанс, чтобы коренным образом изменить свою жизнь и наконец?то полностью посвятить себя любимому делу.
Так человек стал профессиональным писателем, а Ричи – самым настоящим кошачьим детективом. Часто бывало так, что четырехлапый, возвратившись ночью с очередного расследования, брал планшет спящего двуногого и записывал свои удивительные похождения и приключения. Утром писатель, уверенный в том, что именно он в порыве вдохновения наваял гениальный текст, нахваливал сам себя и ласкал улыбающегося Ричи..
Всё суета, ничто, куда ни поглядим! О жизненном пути болтают слишком много: Мы жадно гонимся за тем и за другим, А силы тратятся да тратятся дорогой; Когда бы, подходя к последней цели дней, Мы были б все еще так свежи, словно дети, И бодры так, как в первой юности своей, Могли б мы хохотать над всем, что есть на свете; Но сила темная несет нас по пути, Как кружку, что слегка надбилась у фонтана, И капает вода, и всё сочится рана, И в кружке под конец воды уж не найти... Пуста она, никто к ней жадно не нагнется, Средь черепков других лежать и ей придется.
Не судите меня. Я сожгла все мосты в одночасье, Девять жизней своих поменяла на Имя Его, В старом храме Любви получить я хотела причастье. Ну, поставьте же крест, не пытаясь понять, от чего Так похожи слова вещих дум и пророческих снов, Беспризорных стихов и души, что боится оттаять... Не тушите свечу. Я вернусь долгим эхом шагов, Тихим шёпотом трав. Чтобы знали вы – Имя мне – Память...
Не зовите меня. Я сама к вам однажды приду, Прилечу с журавлиною стаей в заброшенный рай. Безымянной звездой я к коленям Его припаду, Отмолив все грехи. И душе, заглянувшей за край Полуночной тоски, я включу чистой радуги свет, Молоком разбавляя туман и даруя беспечность... Не пытайтесь понять. Это эхо непрожитых лет, Нецелованных губ. Просто знайте, что Имя мне – Нежность...
Не жалейте меня. Я давно разучилась мечтать, Золотым листопадом врачуя усталую душу. Закрывая глаза, я на лезвии ставлю печать, Отсекая всю боль. И признаньем покой не нарушу, В невесомости фраз расставляя слова о любви. Он не может не знать... Криком шёпот разлит в бесконечность... Не пытайтесь постичь. Здесь давно не поют соловьи. Только теплится слабая вера, что Имя мне – Вечность...
О ты, смущённая присутствием моим, Спокойся: я бегу в пределы отдаленны! Пусть избранный тобой вкушает дни блаженны, Пока судьбой храним. Но, ах! Не мысли ты, чтоб новые восторги И спутник счастливый твоих весенних дней Изгладили меня из памяти твоей!.. О нет! Есть суд небес и справедливы боги! Душевны радости, делимые со мной, Воспоминания протекших упований И сладкие часы забвенья и мечтаний, И я, я сам явлюсь тревожить твой покой! Но уж не в виде том, как в дни мои счастливы, Когда — смущённый, торопливый — Я плакал без укор, без гнева угрожал И за вину твою — любовник боязливый — Себе у ног твоих прощения искал! Нет, нет! Явлюсь опять, но как посланник мщенья, Но как каратель преступленья, Свиреп, неумолим везде перед тобой: И среди общества блистательного круга, И средь семьи твоей, где ты цветёшь душой, В уединении, в объятиях супруга, Везде, везде в твоих очах Грозящим призраком, с упрёком на устах! Но нет!.. О, гнев меня к упрёкам не принудит: Чья мёртвая душа тобой оживлена, Тот благости твои век, век не позабудет! Его богам молитва лишь одна: Да будет счастлива она!.. Но вряд ли счастие твоим уделом будет!
Люблю - есть жизнью наслаждаться, Возможным счастьем упиваться, Всех чувств в обвороженьи быть. Любил же - значит: полно жить! Яснее: испытать собою, Что клятвы - слов каких-то звон; Что нежность - хитрости игрою; Невинность - маска; счастье - сон!
Внимание! Уважаемые посетители сайта mfd.ru, предупреждаем вас о следующем: ОАО Московская Биржа (далее – Биржа) является источником и обладателем всей или части указанной на настоящей странице Биржевой информации. Вы не имеете права без письменного согласия Биржи осуществлять дальнейшее распространение или предоставление Биржевой информации третьим лицам в любом виде и любыми средствами, её трансляцию, демонстрацию или предоставление доступа к такой информации, а также её использование в игровых, учебных и иных системах, предусматривающих предоставление и/или распространение Биржевой информации. Вы также не имеете права без письменного согласия Биржи использовать Биржевую информацию для создания Модифицированной информации предназначенной для дальнейшего предоставления третьим лицам или публичного распространения. Кроме того, вы не имеете права без письменного согласия Биржи использовать Биржевую информацию в своих Non-display системах.
