В начале февраля Всемирный золотой совет (WGC) опубликовал данные по спросу на золото в 2016 году. Как и предполагалось, валовое потребление драгметалла увеличилось по сравнению с показателями 2013-2015 годов, которые характеризовались резкой потерей спекулятивного интереса со стороны ETF и тезавраторов.

Сразу бросаются в глаза две тенденции. Во-первых, несмотря на общее усиление спроса, промышленная компонента в нем все-таки сокращается. Во-вторых, растет доля участия ETF.

Вместе с тем отмечу, что, несмотря на последовательный рост объема инвестиций в течение 2016 года, в 4-м квартале ETF сократили вложения в золото на 193,04 тонны, что, вероятно, также было связано с падением котировок в ноябре-декабре.

При этом WGC справедливо отмечает, что 2016-й был первым годом отчетливо нарастающего спроса со стороны фондов, который прервал почти семилетний цикл падающего интереса. Общий приток, несмотря на динамику в 4-м квартале, составил 532 тонны. Это, безусловно, является следствием стратегии поиска безопасных активов на фоне прошлогодней общеэкономической и общеполитической неопределенности (Brexit, итоги выборов в США, невнятная политика ФРС).

Политика центробанков в целом остается умеренно консервативной. В 2016 году они приобрели суммарно 386,6 тонн золота, что на треть меньше результата 2015 года, причем доминирующую роль в покупках играли, как обычно, Китай, Россия и Казахстан (до 80% операций на рынке). Китай снизил объем покупок в ноябре и декабре, а ряд стран, среди которых Венесуэла, Азербайджан, Аргентина и Иордания, отчитались о сокращении резервов в монетарном золоте.

Между тем спрос со стороны ювелирной промышленности продолжает слабеть. В прошлом году он упал на 15% г/г. Главные же потребители — Индия и Китай сократили позиции на 22% и 17% соответственно.

Исходя из вышеизложенного, я прихожу к выводу, что в структуре спроса за последние два-три года образовалась переломная ситуация. При ней динамику начинает вновь определять спекулятивно-тезаврационная составляющая (ETF, центробанки, индивидуальные инвесторы в монетарное золото) в противовес промышленной. Это исторически ведет к усилению волатильности и обуславливает рост или падение котировок в зависимости от общеэкономической конъюнктуры.

Здесь открываются возможности для кратко- и среднесрочных стратегий, которые могут вести спекулянты, исходя, в частности, из динамики открытых позиций по производным инструментам на металл. Исторически сильная сходимость к минимумам значений чистых открытых позиций хеджеров и спекулянтов в последние несколько лет предопределяла небольшой рост цены, который мог продолжаться от нескольких недель до месяцев. Отчеты СОТ (комиссии по товарным фьючерсам) в конце декабря укладываются в вышеупомянутый паттерн. Так, по данным на 15 февраля, длинные позиции у крупных спекулянтов в опционах и фьючерсах составляли 109,75 тыс. контрактов против 127,78 тыс. шортов хеджеров. Этот разброс заметно ниже пиковых значений 340,2 тыс. длинных и 315,9 тыс. коротких контрактов, которые наблюдались в июле 2016 года при ценовых максимумах на спотовом рынке.

Одновременно стоит учитывать, что мировое предложение золота по-прежнему опережает спрос. В 2016 году на рынок поступило 4570,8 тонны золота — на 5% больше, чем 2015-м. При этом спрос поднялся лишь на 2,2%, что увеличило разрыв, отмеченный на графике.

Таким образом, твердой сбалансированности на рынке все еще нет, положение качественно не меняется с 2013 года, когда состоялся самый значительный обвал котировок золота. Фундаментально это, а также сокращение промышленной компоненты дает инвесторам возможность допускать снижение цен. Однако, как я отмечал в своем предыдущем материале, текущие ценовые минимумы на спот-рынке близки к прогнозируемой по итогам 2016-го средней AISC по отрасли. Данные девяти крупнейших золотодобывающих компаний (Barrick Gold, Newmont Mining, Polyus Gold и др.) показывают, что средневзвешенные издержки будут консолидироваться около $860-870 за унцию. Следовательно, это формирует нижний демпфирующий рыночный диапазон $950-1150 за унцию, в котором цены будут колебаться в случае нисходящего тренда.

Будучи скептиком в отношении золота как защитного актива, я в то же время принимаю во внимание и эти факторы, которые имеет смысл обобщить:

1) Налицо изменения в структуре спроса, в котором отчетливо преобладает спекулятивно-тезаврационная составляющая, ведущая к усилению волатильности вообще.

2) Вследствие исчерпания мер по оптимизации издержек производителями обозначился ценовой диапазон, который ограничивает нисходящие тренды.

3) Спрос в целом восстанавливается, хотя и отстает от предложения.

4) Сохраняется глобальная макроэкономическая неопределенность, связанная с будущей политикой ФРС, шагами новой американской администрации, развитием Brexit, а также итогами выборов в Германии и Франции.

5) Близкая сходимость спекулятивных и коммерческих открытых позиций в деривативах, означающий достижение рыночного консенсуса относительно текущего ценового уровня, от которого возможен потенциальный разворот вверх.

Все вышеизложенное по-прежнему убеждает меня в том, что цены на золото будут расти, и начало тренда мы уже наблюдаем. Хорошим сигналом к его продолжению станет (при прочих равных условиях) сокращение разрыва в объемах коротких и длинных позиций в деривативах до уровней ниже 10-15 тыс. контрактов. В связи этим я рекомендую следить за оперативными отчетами COT.

Вложиться в золото можно с помощью представленного на Московской бирже ETF Gold (FXGD), точно отслеживающего цену на драгметалл.