Мы продолжаем цикл интервью об итогах 2020-го года эмитентов, которые активно работают на рынке ВДО. О том, куда были направлены привлеченные инвестиции, чего удалось достичь, с какими показателями компания завершает этот финансовый год и какие цели ставит на следующий — об этом и многом другом рассказал генеральный директор «Мосгорломбарда» Алексей Лазутин.

— Наше сегодняшнее интервью посвящено итогам уходящего года и планам на следующий. И первый вопрос: чем запомнился этот год для вас лично и для компании «Мосгорломбард»?

— Этот год запомнился, прежде всего, тем, что, несмотря на сильное давление внешней среды, мы продолжали работать. Это было очень сложно, но это сделало нас сильнее. Год выдался очень непростым. Начиная с конца февраля никто вообще не понимал, будет ли продолжать работать наш рынок в целом и «Мосгорломбард», в частности. Если говорить про ломбардную отрасль, то в части регионов ломбарды были закрыты, но в Москве, где представлена наша компания, они функционировали. С началом пандемии мы каждый день смотрели статистику новых случаев заболевания и реакцию властей, и продолжали работать, развиваться, открывать новые объекты и заниматься усовершенствованием бизнес-процессов. Наши сотрудники мужественно выходили на работу, выполняли свои обязанности, обеспечивали доступность денежных средств для тех, кто оказался в сложной ситуации, потерял работу и очень в них нуждается. Тем самым компания не только сохранила уровень экономических показателей на уровне прошлого года, но даже их увеличила.

— С какими результатами «Мосгорломбард» заканчивает год?

— Подводить окончательные итоги еще рано, отчетность будет только в апреле следующего года, но уже сейчас могу сказать, что по прибыли, несмотря на вложения в активное развитие, мы уже существенно превзошли показатели прошлого года.

Помимо этого, мы провели очень много внутренних настроек: установили программное обеспечение для выполнения требований Центробанка, которые вступят в силу в 2023г., настроили процессы, которые позволят увеличить наш портфель и его доходность. Уже в течение этого года портфель «Мосгорломбрда» увеличился на 30% по сравнению с прошлым.

Сейчас занимаемся внедрением скоринговых механизмов и разработкой системы лояльности.

— А что бы вы выделили как самое главное достижение этого года?

— Я считаю, что самое главное наше достижение — это то, что в объективно сложной для всех ситуации мы продолжили не только работу, но и интенсивное развитие — как количественное, так и качественное. Мы внедрили инновационные для ломбардного рынка инструменты, усовершенствовали бизнес-процессы и увеличили количество розничных объектов в три раза.

Изначально мы планировали в этом году рост численности наших ломбардов с 17 до 50. Сейчас уже открыто 50, думаю, до Нового года появится и 51-й. Мы предполагали, что это будут преимущественно сделки по слиянию и поглощению, но пандемия скорректировала наши планы: ломбарды были чуть ли не единственным активом, который работал в это непростое время, и многие их собственники пересмотрели оценку своего бизнеса в гораздо большую сторону. Поэтому нам стало выгоднее открывать собственные объекты с нуля, что мы и сделали.

Увеличить сеть в три раза — само по себе непросто, а сохранить при этом прибыльность — это высший пилотаж. Мы смогли.

В следующем году мы начнем активный диалог с действующими ломбардами Москвы и Московской области по поводу их покупки.

— Год был очень нетипичный для всех, можете ли вы выделить какие-то трудности, с которыми столкнулся «Мосгорломбард»?

— Негативным фактором для многих регионов, включая Московский, была пандемия. Но мы наоборот увидели в этой ситуации больше возможностей, потому что базовый актив у всех ломбардов в 90% случаев — это золото. А золото имеет свойство увеличиваться в цене во время таких катаклизмов международного значения. Стоимость золота, в том числе в рублях, с начала года выросла, что дало возможность ломбардному бизнесу увеличить портфель только за счет ценового фактора.

При этом в разгар пандемии хорошо сработали только те ломбарды, в которых уже были внедрены системы безналичных платежей. В «Мосгорломбарде» это сделали заранее, и даже если человек находился в другом регионе на самоизоляции, он мог беспрепятственно заплатить проценты через личный кабинет на сайте или мобильном приложении, чтобы не потерять свое изделие, находящееся в залоге. А у ломбардов, не обеспечивших людям такую возможность, все сложилось гораздо хуже. Многие из-за отсутствия электронных платежей потеряли клиентов и даже портфели, оказались почти на грани разорения. Новые технологии, безусловно, способствуют развитию, и те, кто их не использует, в процессе консолидации не смогут выдержать конкуренцию и выполнить все требования регулятора. Им придется продавать бизнес либо уходить в смежные сегменты.

— Есть несколько отраслей, показавших рост во время глобального кризиса, — это факторинг, ломбарды и МФО. Насколько я понимаю, этот год был для вас этапом бурного развития, которое вы собираетесь продолжить...

— Не могу сказать за всех, но мы будем развивать наши действующие объекты, открывать новые и в среднесрочной перспективе до конца 2022 года планируем иметь до 200 объектов в Москве и Московской области.

— Какие еще цели вы себе ставите на 2021 год?

— Основная задача в 2021 году — это сохранить прибыльность компании с учетом довольно бурного развития. Я думаю, что это нам удастся. Через год у «Мосгорломбарда» должно быть не менее ста розничных объектов, которые мы частично планируем приобрести, а частично построить с нуля. Мы будем продолжать наращивать портфель как за счет наших классических инструментов (того же золота), так и за счет увеличения доли техники и меховых изделий. Возможно, в ближайшем будущем откроем еще и автоломбардное направление и будем принимать в залог автомобили.

Также у нас много идей по внедрению различных технологий. Мы планируем сохранить свое первенство как инновационного лидера. У нас есть эксклюзивный контракт с компанией, которая разработала и производит роботизированные ломбарды — уникальную технологию, не имеющую аналогов в мире на текущий момент.

Это новинка, которая уже получила одобрение в Центробанке. На данный момент в ЦБ есть внутренняя дорожная карта по изменению нормативно-правовых актов с целью внедрения таких золотоматов. Они уже прошли серьезные испытания в Гознаке и признаны готовыми к эксплуатации.

Сейчас данные автоматы работают как диагностические устройства. Технически они готовы, осталось дождаться изменения нормативных правовых актов, чтобы использоваться их в полную силу. Один автомат установлен в Гознаке, в магазине, который там работает, а второй — в одном из Торговых центров микрорайонного масштаба Москвы. На сайте «Мосгорломбарда» есть интерактивная карта, на которой выделены эти объекты, и каждый желающий уже может съездить и сам увидеть «ломбард будущего».

Пока мы не включаем эту технологию в нашу бизнес-модель с точки зрения получения дохода, так как потребителям нужно время, чтобы привыкнуть пользоваться данными устройствами, как мы раньше привыкали к банкоматам. Это, возможно, займет несколько лет. Когда это произойдет, у «Мосгорломбарда» уже будет преимущество — эксклюзивная возможность использования данных устройств в Москве и Московской области. В долгосрочной перспективе это позволит увеличить и долю рынка, и покрытие.

— То есть как только регулятор «даст добро», вы начнете тиражировать технологию и приучать клиентов к новому формату работы?

— Да, мы совместно с компанией-производителем данных устройств увидели, что спрос на них есть не только среди ломбардного сообщества, но даже у банковской розницы. Если у банка во множестве его подразделений есть свободные площади, рядом с банкоматами можно установить наш золотомат, и он будет продавать и покупать монеты, а позднее и выдавать займы под залог ювелирных изделий.

Это отдельная тема, которая со временем имеет существенный потенциал международного развития. Уже сейчас запросы на приобретение поступили более чем из 20-ти стран. Когда разработчик сможет увеличить объем производства, ими можно будет покрыть весь мир.

Но это в будущем, а в следующем году «Мосгорломбард» планирует установить 10-15 машин. Если регуляторная система позволит, процесс будет полностью автоматизирован, если нет, то там будет человек, а машина будет производить только диагностику ювелирных украшений, хранить и выдавать денежные средства.

— Как ваши роботы оформлены юридически? Что дает вам эксклюзивное право продвигать эту технологию?

— У нас есть соглашение с разработчиком, дающее «Мосгорломбарду» эксклюзивное право на приобретение и использование этих устройств. Нас давно связывают партнерские отношения: генеральный директор компании-производителя состоит в совете директоров и является одним из акционеров «Мосгорломбарда».

— Давайте перейдем к вашей деятельности как эмитента. Вы выпустили коммерческие облигации, чего вам удалось достичь за счет привлеченных инвестиций? Смогли реализовать все намеченные цели?

— У нас было несколько задач, связанных с выпуском, которые решены. Дебютный выпуск мы сделали со ставкой 16% годовых, и это ниже той ставки, по которой компания кредитовалась до этого. За счет реализации облигаций мы существенно снизили средневзвешенную стоимость капитала.

Примерно половину выпуска мы направили на органическое развитие, открыв 34 новых объекта. Мы показали рынку, кто мы есть, что мы выполняем взятые на себя обязательства, развиваемся, причем успешно. Когда выйдет годовая отчетность, мы это подтвердим цифрами.

Сейчас мы зарегистрировали второй выпуск коммерческих облигаций, уже со ставкой 14% годовых, и спрос на эти бумаги уже превышает предложение. Выпуск биржевых облигаций также остается у нас в планах на следующий год.

Кроме того, мы смотрим в сторону листинга наших привилегированных акций. Это отдельный инструмент, который многие участники рынка не используют, но раньше и коммерческие облигации редко кто использовал в тех объемах, как сделали это мы. Мы одни из первых нашли с брокерами вариант поддержания ликвидности для коммерческих облигаций, что в 2019 году практически никто не делал. Сейчас и х можно приобрести и продать на внебиржевом рынке через соответствующих брокеров. Это только подтверждает то, что «Мосгорломбард» опережает рынок и с точки зрения использования долговых инструментов.

Возвращаясь к привилегированным акциям, я считаю, что у них есть потенциал, потому что у акционеров компании очень лояльное отношение к дивидендной политике — большая часть прибыли будет направлена на выплату дивидендов. Технически мы не увидели ограничений по размещению привилегированных акций. И даже если это будет биржевая история, мы получим еще один финансовый инструмент и, возможно, продемонстрируем всему рынку его преимущества.

— Нас читают не только инвесторы, но и начинающие эмитенты. Что вы можете посоветовать тем, кто только присматривается к облигационному рынку и к рынку капитала в целом?

— Я бы посоветовал вообще никого не слушать, потому что очень много различных идей выдвигается со всех сторон, когда ты в начале пути. Но чаще всего они ничем не подкреплены, особенно когда никто из твоего окружения этого еще не делал. Нужно просто засучить рукава и двигаться в выбранном направлении, не обращая внимания ни на внутренние факторы, ни на внешние. Брать и делать, проходя через все предписанные в законе этапы.

А если бояться и ничего не делать, то ничего и не произойдет. Мы свои первые коммерческие облигации выпустили даже без привлечения внешних организаторов, брокеров, исключительно силами своего юридического департамента. Это редкость для рынка, но мы смогли.

— Чего бы вы пожелали нашей аудитории в Новом году?

— В первую очередь, конечно же, здоровья, здоровья и еще раз здоровья в это непростое время! Кто бы что ни говорил, это главное. И семейного счастья, ведь все, что мы делаем, мы делаем для семьи, для наших близких. Следующий год — год быка, а бык, как известно, символ увеличения стоимости активов. Сейчас ситуация более благоприятная, чем в начале этого года. Несмотря на то, что произошло, рынок ВДО развивается даже более бурно, чем в прошлом году, когда не было пандемии. Поэтому всем участникам рынка я желаю реализации намеченных планов!

Конец года — время подведения итогов и построения планов на будущее. Мы решили поговорить с эмитентами и из «первых уст» узнать, чем им запомнился уходящий год. Сегодня наш собеседник — управляющий партнер Global Factoring Network Алексей Примаченко.

— Чем запомнился уходящий год для компании и для вас лично?

— Нельзя сказать, что он запомнился только теми событиями, которые затронули нас всех: пандемией и самоизоляцией, это не так. Но именно они помогли максимально раскрыть наш потенциал. Самое главное, что хочется отметить, это то, что четкое и неукоснительное следование стратегии и целям, которые мы себе ставили еще в начале года, позволили нам в этих непростых условиях не только не растерять позиции, но и укрепить их, получить дополнительные навыки работы в новой экономической ситуации. Мы научились использовать эти внезапные изменения для развития новых возможностей в бизнесе.

Произошедшие тектонические изменения в экономике, как это ни парадоксально звучит, дали толчок для активного роста всей факторинговой отрасли и «ГЛОБАЛ ФАКТОРИНГ НЕТВОРК РУС», в частности. И в конце года, оглядываясь назад, мы понимаем, что, если бы не эти экстремальные условия, в которых жил практически весь мир, результаты могли быть не такими впечатляющими. Те испытания, которые принес этот год, позволили нам стать сильнее и лучше.

Да, мы хотим, чтобы этот год закончился и начался новый: у всех накопилась усталость и желание отдохнуть. В то же время на каникулы мы пойдем с чувством удовлетворения от осознания того, что у нас надежный бизнес, крепкая, эффективная и дружная команда, что у нас классные клиенты, что мы работаем на интересном, растущем, динамичном рынке. И здорово, что я на этом рынке уже 16 лет, а наша компания — 6-й год, и все лучшее еще только впереди.

— Что вы считаете главным достижением этого года?

— Ни один из наших сотрудников не заболел коронавирусом, мы проявляли максимальную осторожность и каждый день заботились о здоровье коллектива — это первое и самое главное наше достижение. Онлайн-инфраструктура нашего бизнеса в этом очень сильно помогла, она не создавалась в экстренном порядке, мы так и работали до самоизоляции. Ничего не изменилось: мы просто перешли на «удаленку» из офисного помещения. Все наши бизнес-процессы были и остаются полностью цифровыми.

И второе, не менее важное, — мы получили некий аттестат зрелости в виде присвоенного в этих непростых условиях полновесного официального кредитного рейтинга от одного из крупнейших российских рейтинговых агентств. Для меня, как руководителя компании, это очень важно и значимо.

Мне, конечно, не хотелось бы «тестировать» свою компанию в таких непростых условиях: «а что будет, если такое случится...». Но это уже случилось, и сейчас мы понимаем, что умеем справляться и эффективно работать даже в непростых условиях пандемии и мирового экономического кризиса. Это понимание вселяет серьезную уверенность в будущем бизнеса нашей компании — и это здорово.

— Алексей, а если говорить про ключевые показатели, что бы вы отметили уже сейчас, до публикации официальной годовой отчетности?

— По нашим подсчетам, чистая прибыль компании будет в два раза больше, чем в прошлом достаточно успешном году. На увеличение этого показателя повлиял и рост объемов бизнеса, и рост маржинальности.

Еще в 2018-2019 годах мы поняли, что крупных низкомаржинальных клиентов нужно отпускать в «высшую лигу», где ставки по факторинговому финансированию — 8-10% годовых, а самим заниматься более «трудоемкими», «хлопотными», но при этом высокомаржинальными клиентами, тем самым повышать рентабельность нашего бизнеса и наших продаж. Сейчас реализация этой стратегии принесла свои плоды.

А еще мы очень внимательно смотрели за расходами и очень взвешенно их распределяли. Окончательные цифры мы увидим в марте, когда будет готов годовой отчет, но уже сейчас мы довольно четко представляем свои показатели, так как ведем еженедельный контроль.

Итог — чистая прибыль компании в 2020-м году будет в два раза больше, чем в 2019-м году. Мы видим, что те оперативные настройки и изменения, которые мы вносили в свою бизнес-стратегию в течение девяти месяцев 2020 г., уже дали свой результат. В третьем квартале показатель EBITDA у нас вырос на 26% по сравнению со вторым кварталом. И такая тенденция сохраняется. Наш портфель вырос на 23%, опередив рост рынка, который составил 14%.

— Год был достаточно сложный для всех, были и всеобщие проблемы, и свои, частные. Если говорить про вашу компанию, с какими трудностями пришлось столкнуться и как удалось с ними справиться?

— Я бы не назвал это трудностями, я бы сказал, что это был скорее вызов. Резкое изменение ситуации, всеобщее волнение, обеспокоенность по поводу завтрашнего дня — это и есть самый главный вызов этого года. Мы его приняли. Самым трудным, пожалуй, было не впасть в ступор, в уныние. Мы быстро взяли себя в руки и начали активно, четко взаимодействовать со всеми клиентами: с каждым из них проговаривали ситуацию, поддерживали друг друга, попутно вырабатывали механизмы дальнейшего сотрудничества. Это заняло около недели. Тревожность и неопределенность превратились в многомесячный последовательный план действий. И тогда уже и нам, и нашим клиентам стало просто некогда беспокоиться. Мы засучили рукава и начали работать. «Глаза боятся, а руки делают» — это из этой серии.

— Еще были события в этом году, повлиявшие на работу компании, не связанные с пандемией?

— Ослабление рубля и снижение ключевой ставки, как ни странно, наоборот позитивно повлияли на наш бизнес. У нас много клиентов, которые занимаются импортозамещением, и для них ослабление рубля — это плюс. Развивается их бизнес, соответственно развивается и наш — мы получаем дополнительные доходы.

Снижение ставки ЦБ помогло инвесторам-физлицам отойти от мысли, что деньги должны только лежать в банке, и больше с ними ничего не нужно делать.

2020-й стал рекордным по притоку частных инвесторов. Это привело к тому, что на фондовый рынок пришел дополнительный капитал. И это очень хорошо для здоровой экономики, для нашего будущего.

Когда у людей есть много денег, но их львиная доля аккумулирована в банках, которые имеют очень низкий аппетит к риску с точки зрения финансирования экономики, получается резкий структурный перекос. В развитой экономике, которая является кровеносной системой для бизнеса, разнообразные финансовые инструменты помогают инвестициям доходить до бизнеса, а не «оседать» в банках. Мы говорим о том, как развивается Tesla, другие передовые компании, а почему они так развиваются? Потому что они имеют доступ к капиталу, получают инвестиции на открытом публичном рынке, а не берут кредиты в банках.

И 2020-й год стал триггером для развития этой тенденции. Это значимое событие. За этот год количество частных инвесторов увеличилось настолько же, насколько оно увеличилось за предыдущие тридцать лет: с 4 до 8 млн человек. Сверхъестественно ли это? Нет. Сверхъестественно то, что у нас до этого их было всего 4 млн. Я думаю, что таких инвесторов должно быть миллионов двадцать, причем активных. И тогда мы уже будем претендовать на звание развитой экономики. Сейчас мы на пути к этому.

— Вы как раз плавно подошли к теме, о которой мы тоже хотели поговорить: о вашей деятельности как эмитента. Чего удалось достичь компании через выпуски коммерческих облигаций?

— Мы на 100% достигли цель, которую ставили изначально, — ритмичное, своевременное фондирование основного бизнеса в плане пополнения оборотного капитала. Через выпуск облигаций этот вопрос решается максимально эффективно. Да, это дольше по времени, чем тот же банковский кредит, и достаточно трудоемко. Но когда вы умеете это делать, шаг за шагом, начиная с малого, постепенно двигаясь к большему, вы открываете для себя абсолютно новые горизонты. Работа на публичном рынке — это отдельное, очень серьезное направление в развитии, целый кластер работы компании. Этим нельзя заниматься факультативно, это становится частью твоего бизнеса, причем не самой маленькой. За два года опыта работы на публичном рынке мы, можно сказать, «накачали мускулы». Мы понимаем, как строится этот процесс, умеем им профессионально управлять, и сейчас это для нас «рутина», в хорошем смысле слова.

Мы начали с ВДО маленьких объемов в 50 миллионов в 2018 году, а сейчас уже оперируем совершенно другими цифрами и, конечно, хотим через какое-то время, при благоприятной конъюнктуре рынка, двигаться вперед дальше. Возможно, даже смотреть на рынки западного капитала, в том числе.

— Вы рассказали, чего удалось достичь с помощью размещения коммерческих облигаций, интересно также узнать, как вы планируете дальше развиваться на долговом рынке?

— Мы собираемся делать все шаг за шагом. Это, в принципе, философия нашей компании — двигаться поэтапно, планомерно, не перескакивать через значимые ступени. Это помогает на каждой стадии выявлять какие-то недочеты, быстро их исправлять и двигаться по спирали вверх. Похожая философия у Toyota — непрерывное улучшение маленькими шажочками. А если ты сразу же мощно шагнешь вперед, то, согласно японской философии, ты не успеешь получить обратную связь от предыдущего этапа. Ты далеко уйдешь и окажешься «за линией фронта» без анализа и «разбора полетов». Мы так не делаем.

Биржевые облигации — это важный этап, к которому мы планомерно подходим. Мы живем в эпоху перемен, серьезно изменились правила игры, ужесточились и усложнились требования регулятора, в том числе и на бирже. С одной стороны, я понимаю, что это правильный путь — регулятор должен «регулировать» и защищать инвесторов, а мы должны выполнять его требования. Но, с другой стороны, это увеличивает сроки для добросовестных эмитентов, которые не могут пройти по этому пути так быстро, как бы им хотелось. Мы планировали выйти на рынок биржевых облигаций в 2020-м году, теперь эта задача плавно переходит на 2021-й год.

В любом случае, кто на рынок облигаций пришел, тот с него не уходит, потому что это становится частью тебя, компании, всего бизнеса. Тот, кто движется поступательно, создает инфраструктуру, подстраивается и реструктуризирует свой бизнес таким образом, чтобы соответствовать правилам игры на фондовом рынке, в итоге двигается вперед, получает прибыль, развивается. Так что долгосрочные планы развития на публичном долговом рынке у нас тоже есть.

— А если говорить про цели не в привязке к долговому рынку, чего «ГЛОБАЛ ФАКТОРИНГ НЕТВОРК РУС» хочет добиться в наступающем году?

— У нас есть стратегия на 2021-2022 годы, она утверждена, и мы планомерно по ней двигаемся. Даже в рамках самого консервативного ее варианта, мы ожидаем прирост портфеля на 30%, в оптимистичном — на 50% до конца 2021 г. Эксперты прогнозируют рост рынка факторинга на 25%, а мы даже в самом консервативном прогнозе хотим быть чуть-чуть быстрее и опережать рынок. Откуда такие цифры, спросите вы?

Для многих отраслей рост на 30-50% в год— это из области фантастики, и при первом рассмотрении звучит просто неправдоподобно. Поясню: мы уверены в этих цифрах, потому что у нас такое направление деятельности. Факторинг — это единственная отрасль в финансовом секторе Российской Федерации, которая растет на 25-30% ежегодно, и потенциал этот еще далеко не исчерпан. По оценкам экспертов, рынок факторинга в ближайшие пять лет утроится: с одного триллиона рублей до трех триллионов. Это реальность, и инвесторам стоит обратить пристальное внимание на эту отрасль.

Ни один развитый цивилизованный рынок с четкой регуляцией, с эффективными стратегиями, с устоявшимися командами не демонстрирует такого роста в России и демонстрировать не будет. Банковский сектор стагнирует, торговля и производство зависят от санкций, рыночной конъюнктуры и т.д. Кроме IT-компаний (их не берем во внимание, это отдельная вселенная, и за ними будущее) я не знаю ни одной сферы бизнеса, которая при умеренном, даже низком уровне риска, будет демонстрировать трехкратный рост в пятилетней перспективе.

Факторинг начал развиваться России относительно недавно, начиная с конца девяностых годов, и его проникновение в ВВП пока еще очень сильное даже по сравнению со странами Восточной Европы. Именно это позволяет факторинговому рынку расти ежегодно такими впечатляющими темпами.

Более того, он сейчас активно будет поддерживаться государством. Про факторинг можно слышать сейчас со всех высоких трибун. А это значит, что рано или поздно, наконец-то примут закон о том, что госпредприятия должны взаимодействовать с факторинговыми площадками и не отказываться от работы по факторингу со своими поставщиками.

В одном из недавних интервью руководитель Федеральной налоговой службы РФ указал на то, что уже в 2023 году 100% всех операций на рынке b2b будут происходить в электронном виде, а это указывает на еще более мощный потенциал развития такого продукта как электронный факторинг, который изначально функционирует на высокотехнологичной основе. Мы уже сейчас создали цифровую базу для бизнеса: накладные, акты, уведомления, договоры между контрагентами — все полноценно работает в электронном виде.

— Давайте перейдем к самому главному и интересному: скоро Новый год, чтобы вы хотели пожелать нашим читателям?

— Прежде всего хочу пожелать всем здоровья, терпения, ясности ума и исключительной веры в то, что все в наших силах. Именно это показал нам уходящий год, и таков закон жизни. Верьте в себя, в свои силы, у вас все получится!

Подробнее о деятельности Global Factoring Network в эксклюзивном интервью Алексея Примаченко для Boomin.