Предлагаем вашему вниманию перевод интервью, которое корреспондентам «Financial Times» дал Даниэль Нгуен, СЕО VINDAX.
Он рассказал о своем пути от жителя небольшого вьетнамского города к основателю стартапа, превратившегося в одну из крупнейших криптобирж. Также вы узнаете, как он пришел к идее инвестировать в криптовалюту и как продвигает свою биржу в разных странах мира, в т.ч. и России.
Система ACTIVE SUBSTITUTE и другие секреты СЕО биржи VINDAX
Financial Times: Привет, Даниэль. Расскажите о вашем детстве, чем вы занимались до инвестиций в криптовалюту?
Даниэль: Я родился в небольшом вьетнамском городе. Вскоре моя семья переехала в деревню. Когда мне было 10 лет, мы снова переехали, на этот раз уже в довольно крупный город. Это стало для моих родителей ступенью для эмиграции в США.
С 12 лет я фактически непрерывно путешествую по миру, не задерживаясь ни в одной стране дольше, чем на 5 лет. Кроме США и Вьетнама, я жил в Канаде, Сингапуре, Гонконге и даже Японии.
Я считаю, что это оказало огромное влияние на мое мировоззрение. И именно благодаря этому я могу широко мыслить и переносить этот подход на свой бизнес.
Financial Times: Вы говорите на многих языках?
На самом деле у меня нет лингвистического таланта. Поэтому свободно я могу общаться только на моем родном вьетнамском, английском, который я выучил в США, и китайском. Немного говорю по-французски, этот язык я тоже освоил во время проживания в Америке, и по-японски.
Financial Times: Правда ли, что вы продали дом ради покупки первых биткоинов?
Даниэль: Да, это было в 2014 г. На все деньги, которые я получил за свой дом в Танане, я купил биткоины. И я до сих пор их держу.
Financial Times: И какую долю криптовалюта занимает в вашем капитале?
Даниэль: Около 99% процентов. Преимущественно, это биткоин и эфириум. Но есть немного новых перспективных токенов.
Financial Times: Как вы пришли к идее инвестировать в криптовалюту?
Даниэль: Впервые про биткоин я услышал в 2013 г. Мне рассказал о нем мой лучший друг и партнер по покеру Бобби Ли.
Неизгладимое впечатление на меня произвели его слова. Он сказал: «Если ты вложишь в биткоин 10% своего состояния, то ты можешь потерять только эту сумму и ни центом больше. Но если цена биткоина вырастет в 10 раз, то ты одной инвестицией удвоишь капитал».
С этого момента я и решил заняться криптовалютой. Сначала я хотел присоединиться к Бобби в работе на BTCChina, но отказался от этого в пользу Blockchain.info.
В 2016 г. основатель этой платформы покинул свою должность. Я тоже решил, что пришло время двигаться дальше и начал сотрудничать с OkCoin.
Financial Times: Почему вы отказались от должности в OkCoin?
Культура и ценности этой компании не подошли моему характеру и мировоззрению. Поэтому спустя пару лет работы я принял решение уйти и основать свой стартап. Вскоре появилась идея создания VINDAX.
Financial Times: Какой доход приносит вам этот проект на сегодняшний день?
За 4 квартал 2022 г. чистая прибыль биржи составила $38 млн.
Financial Times: Популярность VINDAX в странах СНГ и Украине в последние годы резко возросла. С чем вы это связываете?
Даниэль: Мы не делаем никаких особенных шагов по завоеванию этого рынка. Просто удовлетворяем потребности наших пользователей вне зависимости от региона их проживания. Естественно, это находит отклик, аудитория платформы растет.
Financial Times: Много ли у вас клиентов из России?
Даниэль: С уверенностью могу сказать, что Россия входит в первую десятку стран, где услуги VINDAX наиболее востребованы. Поэтому уже скоро мы запускаем службу поддержки на русском языке.
Financial Times: Могут ли лица, включенные в санкционный список Минфина США, пользоваться VINDAX?
Даниэль: Нет.
Financial Times: Допускаете ли вы полный уход платформы из России на фоне ужесточения санкций США?
Даниэль: Мы не участвуем в международных распрях и не выбираем себе сторону. Мы готовы оказывать услуги россиянам и далее, если не возникнет проблем с обеспечением работоспособности платежных систем.
Financial Times: Очередной пакет санкций включал ограничения для жителей России на торговлю на криптовалютных биржах. Как это отразилось на вашем сотрудничестве с россиянами?
Даниэль: К сожалению, запреты действительно вредят развитию нашей биржи и ее продвижению в РФ. Мы потеряли часть клиентов из этой страны. Но на самом деле, большинство продолжает торговлю.
Если введение новых пакетов санкций сделает это невозможным, VINDAX начнет использовать «ACTIVE SUBSTITUTE», чтобы обеспечить россиянам комфортное сотрудничество.
Financial Times: В чем суть этой системы?
Даниэль: Задача «ACTIVE SUBSTITUTE» – проведение расчетов через сторонние платежные системы. Она призвана сделать их абсолютно безопасными, однако комиссия может вырасти до 20%.
Financial Times: Давайте отойдем от политики и вернемся к реалиям криптовалютного мира. По оценкам Bitwise Asset Management более 95% торгов на криптобирже фейковые. Как вы относитесь к этому заявлению?
Даниэль: У меня нет достоверной информации по этому вопросу. Но даже если это так, то VINDAX находится в оставшихся 5%. Мы не поддерживаем фейки и отмывочные сделки.
Financial Times: То есть на VINDAX все чисто?
Даниэль: Конечно, есть вопросы к тому, что считать фейковым объемом. Если человек утром покупает токены, а в обед уже продает их, это фейковая сделка? А если он при этом получил убыток?
Сложно сказать наверняка, что относится к фейковой торговле. Но у VINDAX есть механизмы борьбы с отмывочными сделками и мы их используем.
Financial Times: То есть проблема фейковых торгов все же есть, пусть и на других площадках?
Даниэль: Не могу отрицать это, т.к. не имею доказательств обратного.
Financial Times: Вам когда-нибудь угрожали из-за вашей работы или денег?
Даниэль: Нет, такого не было ни разу.
Financial Times: ICO больше не работает?
Даниэль: Не стал бы это утверждать. Фандрайзинг в блокчейне по-прежнему востребован и дает результаты.
Financial Times: Идея IEO исчерпает себя через год?
Даниэль: Нет. Мы не собираемся от них отказываться.
Financial Times: А вы помните свое обещание про шиткоины?
Даниэль: Не пускать их в листинг ни за какие деньги? О, да. Я все еще придерживаюсь этого правила.
Financial Times: Что имеет первостепенное значение – путь или результат?
Даниэль: Я не мастер философских диспутов. Но думаю, что в жизни нужно придерживаться срединного пути и не делить все на черное и белое.
Financial Times: Согласны ли вы с высказыванием о том, что цель оправдывает средства?
Есть правильные и неправильные поступки. Я считаю, что у человека должна быть моральная преграда, которая позволяет отделять одни от других.
Биржа VINDAX – это не про заработок для команды любой ценой. В основе нашей философии защита пользователя. Есть грань, которую мы никогда не переступим.
Интервью подготовили для вас Миа Смоллен и Мет Талфен – сотрудники газеты Financial Times.
Комментарии отключены.
