Революционные бои 1917 года в Москве.
Октя́брьское вооружённое восста́ние в Москве́ — вооружённое выступление большевиков в Москве, проходившее с 25 октября (7 ноября) по 2 (15) ноября 1917 год во время Октябрьской революции. Именно в Москве в ходе октябрьского переворота развернулись наиболее длительные и упорные бои[2]. Некоторые историки оценивают московские бои как начало Гражданской войны в России[3]. -
В прозе - напр, в воспоминаниях Паустовского : Глава
Синие факелы В Москве я поселился в двухэтажном доме у Никитских ворот. Дом этот
выходил на три улицы: Тверской бульвар, Большую Никитскую и Леонтьевский
переулок. С четвертой стороны он был вплотную прижат к глухой стене --
брандмауэру шестиэтажного дома.
Напротив, на стрелке Тверского бульвара (где сейчас памятник
Тимирязеву), стояло в то время скучное и длинное здание. Там помещалась
аптека, а в подвалах был склад медикаментов. Окна моей комнаты выходили на
эту аптеку.
Приходится так подробно говорить о расположении дома потому, что оно
оказалось причиной некоторых не совсем обычных событий, описанных ниже.
Однажды, в седую от морозного дыма осеннюю ночь, я проснулся в своей
комнате на втором этаже от странного ощущения, будто кто-то мгновенно
выдавил из нее весь воздух. От этого ощущения я на несколько секунд оглох.
Я вскочил. Пол был засыпан осколками оконных стекол. Они блестели в
свете высокого и туманного месяца, влачившегося над уснувшей Москвой.
Глубокая тишина стояла вокруг.
Потом раздался короткий гром. Нарастающий резкий вой пронесся на уровне
выбитых окон, и тотчас с длинным грохотом обрушился угол дома у Никитских
ворот. В комнате у хозяина квартиры заплакали дети.
В первую минуту нельзя было, конечно, догадаться, что это бьет прямой
наводкой по Никитским воротам орудие, поставленное у памятника Пушкину.
Выяснилось это позже.
После второго выстрела снова вернулась тишина. Месяц все так же
внимательно смотрел с туманных ночных небес на разбитые стекла на полу.
Через несколько минут у Никитских ворот длинно забил пулемет.
Так начался в Москве октябрьский бой, или, как тогда говорили,
"октябрьский переворот". Он длился несколько дней.
В ответ на пулеметный огонь разгорелась винтовочная пальба. Пуля
чмокнула в стену и прострелила портрет Чехова. Потом я нашел этот портрет
под обвалившейся штукатуркой. Пуля попала Чехову в грудь и прорвала белый
пикейный жилет.
Перестрелка трещала, как горящий валежник. Пули густо цокали по
железным крышам. Мой квартирный хозяин, пожилой вдовец архитектор, крикнул
мне, чтобы я шел к нему в задние комнаты. Они выходили окнами во двор.
Там на полу сидели две маленькие девочки и старая няня. Старуха закрыла
девочек с головой теплым платком.
-- Здесь безопасно,-- сказал хозяин.-- Пули вряд ли пробьют внутренние
стены.
Старшая девочка спросила из-под платка:
-- Папа, это немцы напали на Москву?
-- Никаких немцев нет.
-- А кто же стреляет?
-- Замолчи! -- прикрикнул отец.
Я вернулся в свою комнату и, прижавшись к простенку, заглянул наискось
в окно. Месяц затянуло черными тучами. Громады домов с погашенными огнями
едва угадывались во мраке. Беспрестанно вспыхивали огни выстрелов и на
разные голоса пели пули. То это был тонкий свист, то визг, то странный
клекочущий звук, будто пули кувыркались в воздухе.
Я пытался увидеть людей, но вспышки выстрелов не давали для этого
достаточно света. Судя по огню, красногвардейцы, наступавшие от Страстной
площади, дошли уже до половины бульвара, где стоял деревянный вычурный
павильон летнего ресторана. Юнкера залегли на площади у Никитских ворот.
Внезапно под окнами с тихим гулом загорелся, качаясь на ветру, высокий
синий язык огня. Он был похож на факел. В его мертвенном свете стали наконец
видны люди, перебегавшие от дерева к дереву.
Вскоре второй синий факел вспыхнул на противоположной стороне бульвара.
Это пули разбили горелки газовых фонарей, и горящий газ начал
вырываться прямо из труб.
При его мигающем свете огонь тотчас усилился.
Я вернулся к хозяину.
-- Ну как? -- спросил он.
-- Надо уводить отсюда детей.
-- Куда? -- спросил хозяин.-- Тверской бульвар под огнем.
-- На Большую Никитскую. Через магазины.
-- По Большой Никитской и по кино "Унион" красногвардейцы бьют из
пулеметов с Малой Никитской. В кино -- штаб юнкеров.
-- Тогда остается Леонтьевский.
-- Пойдем узнаем.
Мы спустились по черной лестнице в квадратный двор. Здесь пули пели
высоко и только кое-где обваливались отбитые карнизы. В глубине двора около
маленькой дворницкой стояло несколько человек.
Оказалось, что в Леонтьевском переулке огонь был еще сильнее, чем на
Тверском бульваре. С четвертой стороны нашего двора вздымался брандмауэр
соседнего дома. В нем не было ни одного окна.
Архитектор посмотрел на брандмауэр и выругался.
-- Западня,-- сказал он.-- Наш дом обложен со всех сторон. Выйти
некуда. Мы попали в мертвую полосу. -
http://lib.ru/PROZA/PAUSTOWSKIJ/lifebook3.txt ----------------------------------------
Паустовский говорит, что его чуть не расстреляли красноармейцы при подавлении юнкеров - " Впервые я видел бой так близко, под самым окном своей комнаты. Меня
поразили лица людей -- зеленые, с ввалившимися глазами. Мне казалось, что
эти люди ничего не видят и не понимают, оглушенные собственным криком.
Я оторвался от окна, когда услышал на парадной лестнице торопливый
топот сапог. С треском распахнулась дверь с лестницы в переднюю и с размаху
ударилась в стенку. С потолка, посыпалась известка. Возбужденный. голос
крикнул в передней:
-- Митюха, тащи сюда пулемет!
Я обернулся. В дверях стоял пожилой человек в ушанке и с пулеметной
лентой через плечо. В руках у него была винтовка. Одно мгновение он
пристально и дико смотрел на меня, потом быстро вскинул винтовку и крикнул:
-- Ни с места! Подыми руки!
Я поднял руки.
-- Чего там, папаша? -- спросил из коридора молодой голос.
-- Попался один,-- ответил человек в ушанке.-- Стрелял. Из окна по нас
стрелял, гад! В спину!
Только сейчас я сообразил, что на мне надета потрепанная студенческая
тужурка, и вспомнил, что, по. словам пекаря, у Никитских ворот на стороне
Временного правительства дралась студенческая дружина.
В комнату вошел молодой рабочий в натянутой на уши кепке. Он вразвалку
подошел ко мне, лениво взял мою правую руку и внимательно осмотрел ладонь.
-- Видать, не стрелял, папаша,-- сказал он добродушно.-- Пятна от
затвора нету. Рука чистая.
-- Дурья твоя башка! -- крикнул человек в ушанке.-- А ежели он из
пистолета стрелял, а не из винтовки. И пистолет выкинул. Веди его во двор!
-- Все возможно,-- ответил молодой рабочий и хлопнул меня по плечу.-- А
ну, шагай вперед! Да не дури.
Я все время молчал. Почему -- не знаю. Очевидно, вся обстановка была
настолько безнадежной, что оправдываться было просто бессмысленно. Меня
застали в комнате на втором этаже у выбитого окна, в доме, только что
захваченном красногвардейцами. На мне была измазанная известкой и покрытая
подозрительными бурыми пятнами от томата студенческая тужурка. Что бы я ни
сказал, мне бы все равно не поверили.
Я молчал, сознавая, что мое молчание -- еще одна тяжелая улика против
меня.
-- Упорный, черт! -- сказал человек в ушанке.-- Сразу видать, что
принципиальный.
Меня повели во двор. Молодой красногвардеец подталкивал меня в спину
дулом винтовки.
Двор был полон красногвардейцев. Они вытаскивали из разбитого склада
ящики и наваливали из них баррикаду поперек Тверского бульвара.
-- В чем дело? -- зашумели красногвардейцы и окружили меня и обоих моих
конвоиров.-- Кто такой?
Человек в ушанке сказал, что я стрелял из окна им в спину.
-- Разменять его! -- закричал веселым голосом парень с хмельными
глазами.-- В штаб господа бога!
-- Командира сюда!
-- Нету командира!
-- Где командир?
-- Был приказ -- пленных не трогать!
-- Так то пленных. А он в спину бил.
-- За это один ответ -- расстрел на месте.
-- Без командира нельзя, товарищи!
-- Какой законник нашелся. Ставь его к стенке! Меня потащили к стенке.
Из дворницкой выбежала простоволосая жена дворника. Она бросилась к
красногвардейцам и начала судорожно хватать их за руки.
/и тд/...............................................
................................................................................... " - http://lib.ru/PROZA/PAUSTOWSKIJ/lifebook3.txt
--------------------------------
Совр. московский сайт : фотографии, планы - http://moscowwalks.ru/2015/11/19/revolution-191...
-----------------------
Похороны погибших
Сторонников Временного правительства
Погибшие юнкера и офицеры отпевались 13 ноября в церкви большого Вознесения у Никитских ворот. Вокруг церкви собралась многотысячная толпа. Похоронная процессия направилась по Тверскому бульвару и Петроградскому шоссе на Братское кладбище. Во всех церквях по пути её следования проходили панихиды. Большую часть гробов несли на руках. К вечеру, в темноте, процессия вступила на кладбище и в свете факелов гробы стали опускать в могилу.
Под впечатлением этих похорон Александр Вертинский написал ставшую широко известной песню «То, что я должен сказать» - https://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%9E%D0%BA%D1%8...) 
